Просмотр исходного текста страницы Итальянская майолика

[[Категория:фарфор]]
[[Файл:Zara.jpg|200px|left]]
В первой четверти XVI века во главе всего итальянского майоличного производства стоит Фаэнца и рядом с ней мастерские Каффаджиоло и Сиены в Тоскане и Кастель Дуранте, близ Урбино. Проявляется также деятельность мастерских города Дерута, которые, однако, идут своими особыми путями, не подчиняясь гегемонии Фаэнцы. Вскоре после 1525 года выдвигается на первое место Урбино, чтобы, затем, в течение всей второй половины XVI века сохранить за собой руководящую роль в майоличном производстве страны. Благодаря мудрому покровительству урбинского двора, производство развивается в Урбино, Пезаро, Губбио и Кастель-Дуранте до невиданных размеров.

Согласно духу Возрождения, достигшего к этому времени своего высшего напряжения во всех областях искусства, изменяется и внешний облик [[История майолики|майолик]], [[Орнамент|орнаментальные]] украшения отступают на задний план, и фигурная живопись приобретает совершенно исключительное значение. Целью мастеров является, так сказать, „картинообразное" украшение сосудов, при чем сама форма сосудов не принимается во внимание. Этот способ декорировки, под влиянием Урбино, применяется почти во всех мастерских, не исключая даже Фаэнцы.

Период гегемонии Урбино считается обыкновенно расцветом итальянской [[История майолики|майолики]], но расцветом он является только в смысле интенсивности производства, количества мастерских и колоссального успеха у современников. Однако, надо признать, что в художественном отношении [[История майолики|майолики]] более раннего периода стоят значительно выше.

Во второй половине XVI века фигурная живопись в Италии сменяется причудливо [[Орнамент|орнаментальным]] „гротесковым" убором на густом, блестящем, молочно-белом фоне. Этот молочно-белый фон является, как мне кажется, первой попыткой подражания [[История фарфора|фарфору]] или, во всяком случае, является результатом уже начавшегося увлечения китайским [[История фарфора|фарфором]], увлечения, которое, в конце концов, должно было погубить майоличное производство, как отрасль искусства.

В XVII веке собирание [[История фарфора|фарфора]] становится модой, которой следуют все дворы, даже самых маленьких итальянских государств. Интерес к местному [[История фаянса|фаянсовому]] производству падает, и вместе с тем фабрики теряют своих покровителей и главных заказчиков. В XVII веке многие фабрики в Италии совсем закрываются. Правда, такие старые и знаменитые мастерские, как мастерские Урбино, Фаэнцы, Венеции продолжают существовать, но они влачат довольно жалкое существование, и^ произведения их не представляют художественного интереса.

В конце XVII и первой половине XVIII века старое майоличное искусство внезапно вновь оживает на юге Италии в маленьком городке Неаполитанского королевства Кастелли. Изделия Кастелли украшались фигурной и пейзажной живописью. Характерной их особенностью является бледность, сухость и какое-то бессилие красочной палитры. Но как бы там ни было, эти эпигоны знаменитых итальянских [[История майолики|майолик]] не лишены своеобразной прелести и, во всяком случае, являются вполне самостоятельным произведением Италии, свободным от всякой китайщины, не в пример северо-итальянским мастерским Генуи и Савоны, которые всецело находились в сфере влияния Дельфта.

В северной Италии, находившейся в более близких сношениях с за альпийской Европой в XVIII веке открылся целый ряд фабрик - в Милане, Нови, Тревизо, Лоди, Венеции - которые видели свою цель в подражании [[История фарфора|фарфору]]. Ни одна из них не пережила XVIII века. Так же как и в других европейских странах все возрастающий спрос на [[История фарфора|фарфор]] заставил фаянсовые заводы прекратить их деятельность. В первой половине XIX века фаянсовое производство Италии с трудом влачило самое жалкое существование, пока, наконец, в середине прошлого века усиленный интерес к художественной промышленности, проявившийся в Западной Европе, не заставил итальянцев обратиться к старым образцам. Но из этого обращения ничего путного не вышло.

Современные итальянские [[История майолики|майолики]] являются или абсолютно точными, или более или менее свободными воспроизведениями старых образцов, при чем лучше всего современным итальянским мастерам удаются точные воспроизведения и, наоборот, как только они пытаются сочетать старое с чем-то новым, „своим“, так сейчас же получается вопиющая безвкусица. До самостоятельного же творчества итальянская художественная промышленность до сих пор возвыситься не может. Самыми известными современными заводами Италии являются Мингетти в Болонье, Джинари в Доччиа, близ Флоренции, и Спиначчи в Губбио. Большое количество [[История майолики|майоликъъ в итальянском вкусе выделывается также на берлинском заводе Эвальд и Равенэ, основанном в 1875 году.

[[История майолики|Майоликиъъ, сохранившиеся в наших музеях, никогда не служили практическим целям в качестве столовой посуды.

Образцы обычной столовой посуды сохранились в ничтожном количестве, и это вполне понятно. Посуда, бывшая, в ежедневном употреблении, билась, и, не представляя большой художественной ценности, со временем просто исчезала, как это всегда бывает с вещами, в сохранении которых мы не заинтересованы. Мы все знаем, с какой неуловимой последовательностью исчезают в домашнем обиходе не только отдельные предметы, но даже и сервизы. [[История майолики|Майоликиъъ наших музеев, это так называемые Piatti di pompa, служившие для украшения стен и больших открытых буфетов, на которых во время парадных обедов выставлялись посуда и серебро, свидетельствующие о богатстве дома и вкусе хозяина. Только в особо торжественных случаях, они, быть может, подавались на стол, нагруженные фруктами и печеньем.

Назначение [[История майолики|майоликъъ служить исключительно предметами украшения, в значительной мере повлияло и на способ их росписи. Так как блюда и тарелки предназначались для украшения стола и буфетов, где они расставлялись на полках, то преобладающее значение в декорировке, естественно, получило расположение рисунка в отвесном направлении. Это обстоятельство особенно способствовало развитию фигурной и пейзажной живописи, а также облегчало пользование картинами и гравюрами в виде образцов.

Декоративные и практические цели соединяются только в аптечной посуде Возрождения, дошедшей до нас в огромном количестве. Тщательная художественная отделка аптечной посуды объясняется тем, что в Италии аптеки в XVI веке, да еще и теперь в маленьких городах, служили по вечерам сборным пунктом всей местной интеллигенции, где обсуждались события дня, а в богатых монастырях в аптеках происходили торжественные приемы. Чрезвычайно богато обставлялись и придворные аптеки. Так, например, шедевром знаменитого урбинского мастера Орацио Фонтана (Orazio Fontana) второй половины XVI века является аптечная посуда, несколько сотен штук, изготовленная для придворной аптеки урбинского герцога Гвидобальдо II и поступившая после смерти последнего герцога в знаменитую Casa Santa в Лорето (Палаццо Апостолико). Самой обычной формой аптечной посуды были так называемые альбарелли.

Но кроме того до нас дошел еще целый ряд кружек и больших ваз с крышками, которые, на основании украшающих их фармацевтических надписей, должны быть причислены к этой группе.

Очень своеобразной формой посуды были так называемые „Scudelle di donna di parto“. Эти „scudelle" представляли собой, как бы весьма сложный судок. Внизу находилась тарелка для супа на ножке - самая „скуделла“, на ней лежала плоская, круглая тарелка для хлеба ,,tondino“.

Тарелка эта покрывалась второй, опрокинутой верх дном, на которой стояла солонка с крышкой - ,,saliera“. В таких scudelle, расписанных сценами рождения и воспитания детей, согласно старинному обычаю, приносили роженицам в подарок разные сладости.

Особую, очень интересную группу, составляют блюда, на которых , преподносили невестам подарки, так называемые „сорре amatorie". Это - круглые блюда, без бортов, с изображением женских поясных портретов, окруженных лентой с надписью, содержащей имя в связи с каким-нибудь местным эпитетом. Иногда эти „невесты" держат в руках маленькую собачку - символ верности и преданности.

Личное творчество в росписи [[История майолики|майоликъъ проявляли, собственно говоря, только мастера XV века, хотя и они, как только дело касалось фигурной живописи, пользовались в виде образцов гравированными листами. Но во всяком случае, все орнаментальные украшения, фигуры зверей и столь часто встречаемые мужские и женские поясные изображения исполнены ими самостоятельно. Особенно последние представляют громадный интерес как с иконографической, так и костюмной точек зрения.

Если, в XV веке зависимость [[История майолики|майоликиъъ от гравированных листов является еще исключением, то в XVI веке это становится почти правилом. Понятно, выбор образцов находится в зависимости от вечно изменяющегося и колеблющегося вкуса времени.

В первый фаэнтинский период, т. е. до 1525 года, любимыми художниками для копирования являются Матенья, Николетто да-Модена, Пеллегрино да Сан Даниелэ и другие, а также копируются работы немецких художников: Альбрехта Дюрера, Кранаха, Шенгауэра и друг. Нередко употреблялись в качестве образцов и резанные на дереве иллюстрации из различных книг. Определение образцов, понятно, чрезвычайно важно для датировки майолик (кстати сказать, итальянские мастера, странным образом, помечали иногда свои работы не годом исполнения, а годом издания книги, из которой они заимствовали рисунок). После 1525 г., когда во главе фаянсового производства стоит Урбино, художественной фантазией майоличных живописцев всецело завладевает Рафаэль. Гравюры Марка Антония Раймонди, Агостино Венециано, Марко Денте и друг., исполненные по рисункам Рафаэля и его учеников, становятся неисчерпаемой сокровищницей фигурной живописи майоличных мастеров, из которой они черпали, иногда, действительно, без зазрения совести. Гравюры этих мастеров, однако, не копировались полностью уже по той простой причине, что их композиция оригинала с трудом могла бы уместиться на небольших майоличных предметах. Обыкновенно из гравюр брались отдельные группы или даже отдельные фигуры. Очень часто также мастера заимствовали из разных гравюр отдельные фигуры, из которых они потом составляли новые картины применительно к формам сосуда. В такой эклектической манере работал один из самых плодовитых и влиятельных урбинских мастеров Франческо Ксанто Авелли (Francesco Xanto Avelli). В маленьких провинциальных мастерских, как, например, в Пезаро и Римини, мастера работали не по гравюрам, а копировали майоличную живопись руководящих фабрик, подвергая ее новым упрощениям или дополнениям согласно своему вкусу.

Герцог Гвидобальдо II урбинский, вступивший на престол в 1498 г., чрезвычайно интересовался майоличным производством своей резиденции и всячески его поощрял. Гвидобальдо первый стал призывать для руководства мастерскими известных художников. Так им был приглашен для этой цели ученик Рафаэля Рафаэль-даль-Колле (Rafael dal Colie), принимавший участие в росписи, ватиканских лоджий, который и ввел в Урбино гротесковый орнамент, имевший такой колоссальный успех у современников и упрочивший славу Урбино на многие десятилетия. Мастера Кастелли и других фабрик XVII и начала XVIII в. употребляли в качестве образцов, главным образом, листы Агостино Караччи и друг, болонских мастеров.

Что касается сюжетов фигурной живописи, то чаще всего встречаются сцены из античной мифологии, главным образом, по „Метаморфозам" Овидия и римской истории Тита Ливия. Очень часто встречаются также библейские сюжеты и сцены из жития святых. Зато чрезвычайно редки картины из современной истории и еще реже портреты современных исторических деятелей. Таковые известны наперечет: 1) Блюдо с изображением осады Рима в 1527 году (Мадрид), 2) Карл V в битве при Мюльберге (Museo artistico в Милане), 3) Коронование Карла V (Фаэнца), 4) в Берлине несколько тарелок с современными историческими деятелями и с видом венецианской Пьяцетты. В Эрмитажном собрании имеется редчайшее, неизвестное еще в западноевропейской литературе, блюдо с портретом императора Карла V. Обыкновенно мастера на обороте, в кратких словах, поясняли изображенную на лицевой стороне сцену с соответствующей ссылкой на Овидия или Ливия; очень часто встречаются совершенно неправильные ссылки. Литературным образованием обладал, по видимому, только уже упомянутый Франческо Ксанто Авелли, который, судя по надписям на его произведениях, отдавал себе полный отчет в изображаемых им сюжетах.

До нас дошли [[История майолики|майолики]] преимущественно с фигурной живописью. Но это не должно нас вводить в заблуждение. Понятно, масса обиходной посуды украшалась, как и у нас, лишь орнаментным рисунком. Но именно эти майолики, как не представлявшие художественной ценности, впоследствии массами погибали.

Теперь, что касается [[Орнамет|орнаментальной]] живописи, то можно сказать следующее: в первую половину XVI века, в эпоху расцвета, любимым элементом орнаментальной живописи были гротески, состоящие из сплетения стеблей с фантастичными человеческими и звериными фигурами, гениями, рогами изобилия, вазами, оружием и т. п. (тонкие и изящные гротески более позднего урбинского периода не стоят ни в какой связи с этими ранними орнаментальными украшениями). Если гротески были симметрично расположены по сторонам вертикальной оси, то такой орнамент назывался „а candeliere“, по аналогии с построением канделябра. Если орнамент располагался в полях, лучеобразно исходящих от центра блюда, то такие [[История майолики|майолики]] назывались „а quartieri“. Любимыми мотивами для украшения бортов тарелок служили связки оружия ,,trofei“. Персидское влияние обнаруживают [[История майолики|майолики]], расписанные „alia porzellana" тонкими синими стебельками и листиками на белом фоне. Этот [[Орнамент|орнамент]], которым особенно часто покрывалась обратная сторона тарелок и блюд, применялся, главным образом, в Венеции, что понятно объясняется давнишней связью адриатической республики с Востоком.

Теперь скажем несколько слов об определении места происхождения итальянских [[История майолики|майолик]]. Большинство итальянских [[История майолики|майолик]] имеют на обратной стороне какую-нибудь подпись.

На некоторых мы встречаем даже весьма подробные указания, а именно: наименование сюжета, место изготовления, дату и подпись мастера. Такие произведения, если они, конечно, подлинны, дают нам все требуемые указания. И тем не менее мы не можем себе составить ясного представления о художественном облике отдельных майоличных мастерских, главным образом, благодаря сходству их работ, а также вследствие необычайной подвижности итальянских живописцев по [[История фаянса|фаянсу]]. Мастера эти очень часто меняли места своей деятельности, путешествуя из одного город в другой. Эти были, можно сказать, своего рода трубадуры, переходившие от одного двора к другому и в радостных красках воспевавшие славу своей изумительной эпохи.

Имя одного и того же мастера встречается нередко в связи с различными местами производства; поэтому, если мы имеем какое-нибудь произведение, подписанное только именем данного мастера, то мы не можем сказать, где данная вещь возникла. Такое постоянное переселение мастеров облегчалось, между прочим, тем, что большинство городов и местечек, в которых изготовлялись майолики, были расположены на восточных склонах Аппенинов, по дороге из Фаэнцы в Пезаро и, таким образом, мастерам не приходилось далеко путешествовать.

Относительно же [[История майолики|майолик]] не подписных, особенно изделий не высокого художественного достоинства, так сказать, „среднего товара", мы можем высказывать лишь довольно смутные предположения.

Сохранившиеся майолики насчитываются многими тысячами, при чем весьма значительное число их до настоящего времени находится в частных собраниях. Самые богатые по количеству и подбору собрания итальянских [[История майолики|майолик]] находятся в Лондоне: в Британском и в Кенсингтонском музеях. Весьма ценны собрания Парижа, находящиеся в музее Клюни, в Лувре и Севрском музее. В Германии самые значительные собрания итальянских [[История майолики|майолик]] находятся в музеях Брауншвейга и Берлина (Kunstgewerbe-Museum). Брауншвейгское собрание, составленное в XVII веке, насчитывает более 1000 штук. В Берлине около 900 шт. (Собрание заканчивается работами Мингетти, Джинори и Эвальда). В Италии, родине [[История майолики|майолик]], нет таких значительных собраний. Художественное наследие Италии из области майолик раздроблено между целым рядом провинциальных музеев. Наибольшей известностью пользуются коллекции музея Коррер в Венеции, Барджелло во Флоренции, Сан-Мартино в Неаполе и Атенео Пезарезе в Пезаро.

Собрание итальянских [[История майолики|майолик]] Эрмитажа, что касается количества, весьма скромно и не может равняться ни с одним из заграничных музеев, но зато их подбор чрезвычайно удачен и в художественном отношении весьма интересен.